Начавшийся Великий пост – не самое лучшее время для игры в загадки, но так получилось, что мне за последние дни попались на глаза два потрясающих текста, из которых читателю предлагаются короткие отрывки.
Они очень разные: первый – личное высказывание мужчины, второй – размышление одного преподавателя, женщины, о системе ценностей в современном мире. Я дам эти цитаты подряд, поскольку они служат прекрасной иллюстрацией к тем проблемам, которые испытывают христиане в самом начале поста.
Для начала мужское высказывание о важной проблеме и способе ее решения: «Моя жена заболела. Она постоянно нервничала из-за проблем на работе, личной жизни, своих собственных неудач и проблем с детьми…. Я потерял надежду и думал, что вскоре мы разведемся… Но, потом я решил действовать. Ведь мне досталась самая красивая женщина на Земле! Она — идеал большей половины мужчин и женщин на свете, а мне позволено засыпать рядом с ней и обнимать ее плечи. Я стал усыпать ее цветами, поцелуями и комплиментами. Я делал ей сюрпризы, радовал каждую минуту. Дарил подарки и жил ради нее. Говорил на людях только о ней. Восхвалял ее своим и нашим общим друзьям. И не поверите — она расцвела! Она стала еще лучше, чем раньше. Набрала вес, перестала нервничать и полюбила меня еще сильнее. Я даже не знал, что она умеет ТАК любить. И я понял одно: женщина — это отражение мужчины. Если любить ее до безумства, она станет им».
Теперь маленький отрывок из статьи женщины: «К прагматическим интересам относятся всякого рода материальные и “шкурные” ценности (квартира, зарплата, здоровье, безопасность и т.д.), и всё, что связано с эгоизмом, материализмом, пессимизмом, безответственностью, умственной ленью, властью, честолюбием, самолюбием, соревновательностью, тщеславием и тому подобным».
А теперь пусть читатель догадается, какой из отрывков опубликован на православном сайте Рунета, а какой в издании, не имеющем отношения к вере. Самые нетерпеливые могут посмотреть ответы в конце статьи.
С первого взгляда нетрудно заметить, какой любовью и личным участием дышит первый текст и с каким презрением автор второго текста отвергает естественные человеческие желания и мечты (справедливости ради отметим, что статья женщины посвящена анализу предвыборных программ, и она оговаривается, что не все материальные ценности плохи).
Так получилось, что я, как и автор первого текста, тоже женат на самой красивой женщине на Земле, и перед началом Великого поста у нас возникли проблемы. Моя прекрасная супруга с начала прошлой недели вместе со мной ломала голову, что мы будем есть Великим постом, чтобы «духовная весна» не превратилась в триллер, чтобы мы не съели себя за нарушение уставного поста и друг друга из-за стресса, связанного с весенним авитаминозом, осложненным постной кухней. Для себя мы вместе нашли ту меру поста, которая устроила нас обоих, но вот, что интересно: на православных сайтах я ежедневно вижу тысячи рецептов постных блюд, сотни размышлений о богословском и ином значении поста, о том, как должны поститься дети. Я нашел даже активное обсуждение на православном форуме темы «являются ли креветки растением», но я не нашел не слова о том, что любой пост – это страшное испытание для православной девушки, жены или матери, поскольку она должна думать о том, чем ей накормить свою семью. Я нашел очень мало теплых слов, адресованных тем людям, которые соблюдают пост в условиях, когда постится лишь часть семьи. Иными словами, на православных сайтах я нашел очень много слов о подвиге и христианстве, но очень мало слов о любви.
В этом-то и состоит самая большая проблема наших разговоров о посте: мужчины пишут колонки о том, как сформировался пост, что можно и что нельзя есть по уставу, они приводят примеры из житий святых, цитируют проповеди святых отцов. Любимые же жены готовят и с ужасом думают о том, что их православный супруг придет домой голодным и встанет из-за стола неудовлетворенным тем кушаньем, которые ему подали.
Я помню, как почти с плачем моя подруга рассказывала мне о том, что священник на проповеди в Чистый Понедельник сказал своим прихожанам, что до среды ничего нельзя есть. Разговор был в среду, мы шли в институт, и она сокрушалась о том, что устает, что выпила чаю с печеньками и съела какую-то кашку вместе со своими детьми. Для девушки это была трагедия, для меня до этого разговора такой проблемы не существовало. Мужчина устроен иначе – он очень четко понимает, что проповедь – это проповедь, благочестие – это благочестие, но собственное чувство голода является приоритетом.
В результате получается странная ситуация – проповеди о воздержании пишут и произносят мужчины, но следуют им женщины. Мужчина может зажечь в женщине жажду подвига, и она пойдет разбирать предвыборные программы или кулинарные книги с точки зрения настоящего Православия, а мужчина пожмет плечами и пойдет добывать «шкурные» ценности, а то и просто впадет в семинедельную спячку на время Поста. В результате женщина остается один на один с вопросами о том, как совместить идеал поста и повседневную жизнь, а мужчина в лучшем случае скажет ей пару ободряющих слов и пойдет читать Покаянный канон или смотреть футбольный матч.
Возможно, этот образ мужчины несколько карикатурный, но он напрямую следует из тех текстов, которые мы, православные обоих полов, вешаем на сайтах или печатаем в СМИ. Мы с таким удовольствием громоздим «канон на канон и правило на правило», что это уже привело к тому, что полностью соблюдать пост в течение семи недель собирается только один процент россиян.
Мы так стремимся стать православными, что забываем для начала стать людьми. Мы стыдимся человеческих чувств, не дарим женам цветы, не берем ответственность за решение проблемы поста в семье. Мы оставляем ее в одиночестве, и в результате у многих из нас женщины заболевают и начинают нервничать, а вот дальше мало у кого находится силы поступать так, как поступил Брэд Питт, зато слишком многие готовы рассказывать о том, как другие должны стремиться к подвигу и презирать материальные ценности. И неважно, что статью написала женщина на портале «Православие и мир», ответственность за это нечеловеческое христианство несем мы, мужчины.
Автор: Андрей Зайцев. Журнал «Татьянин день».