«Церковнославянский язык надо вводить в школы», – заявил на проходившем недавно Всероссийском съезде учителей русской словесности ректор МГУ им. М.В. Ломоносова Виктор Садовничий. Естественно, идея появления церковнославянского в школе, пусть и факультативно, вызвала шквал эмоций. «РГ — Неделя» обратилась к автору «Учебника церковнославянского языка» Наталье Афанасьевой*, чтобы выяснить: чем так ценна эта древность, что ее необходимо изучать поколению, беспробудно зависшему в Сети.
Церковнославянский — язык, на котором идет богослужение в Церкви. Нигде больше услышать его нельзя, на нем никто не разговаривает, даже священники между собой. То есть язык это мертвый. Зачем нашим и так перегруженным детям забивать голову тем, что им никогда и нигде не пригодится?
— Забивать голову, говорите? Мертвым языком? Не соглашусь. Один пример. Возьмем популярное слово «менеджер»: у нас есть топ-менеджеры, менеджеры среднего звена…
Как говорил Михаил Задорнов: «Куда ни плюнь, всюду бренд-менеджеры…»
— Берем словарь: «Менеджер — это управляющий компанией, банком, финансовым учреждением, их структурными подразделениями; профессионал, наделенный исполнительной властью». Теперь поговорим о русском слове «управляющий». А именно о его корне — «прав». Этот корень выражает понятия, основополагающие для мировоззрения русского человека. А начало он берет именно из языка церковнославянского. Да-да, именно в церковнославянском как имеющем южнославянское происхождение сохраняется основное, первичное значение лексемы «правый». А в южнославянских странах, например в Болгарии или в Сербии, и по сей день, если вам укажут путь направо, то нужно направиться… прямо. По-сербски: прав, прави — прямой, прямолинейный, а право — прямо; то же и в болгарском: прав — прямой, ровный; прав път — прямая дорога. И дальше, внимание, речь пойдет не столько о филологии, сколько о мировосприятии, о том, какое видение мира формировал язык наших предков.
Выходит, исследователи древнего языка могут рассказать о тех, кто на нем говорил, побольше археологов?
— Конечно, изучая язык, можно много рассказать не только о внешней стороне жизни конкретного человека или целого народа, но и увидеть, на чем строился, — не быт, внутренние основы жизни. Тут самое интересное. Смотрите, в наших богослужебных текстах Дух Божий, Дух Святой именуется Дух Правый.
Тот, кто хоть раз исповедовался, помнит, что в 50-м псалме, покаянном псалме царя Давида, есть такое прошение к Богу: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и Дух Прав обнови во утробе моей». Это на церковнославянском, так молились наши предки. И не только молились дома и в храме. По Псалтири обучались грамоте. И корень «прав» усваивался не просто как «правый» (левая рука, правая), но как прямой, истинный, верный, настоящий, справедливый, законный, чистый, непорочный, честный. Причем нужно помнить: все эти слова восходят к понятию высшей Правды. Божьей Правды, то есть к тому прямому-правому пути, который указывает нам Господь. Правда — одно из свойств Божьих, — справедливость, бесконечное и нелицеприятное правосудие. И в текстах Церкви эти понятия по отношению к Богу повторяются непрестанно.
То есть наши предки через тексты молитв, ход богослужений усваивали: Правда — это свойство Божье.
— Русский народ всем сердцем воспринял церковное именование Христа «Солнцем Правды». В Вологодской губернии, например, даже земное солнце называлось в народе «праведенышко». «Не в силе Бог, а в правде» — эти слова святого князя Александра Невского выразили глубинное понимание мироустройства русским человеком. И смотрите, в русском языке, как ни в каком другом, проявилась эта непреложная соотнесенность земных законов с законом Божьим. У нас суд земной уже изначально раз и навсегда назван тем, чем он должен быть, — правдой. «Русская Правда» — это свод законов Древней Руси. А слово «право» — гражданское право, уголовное право, правосудие?
А что такое совесть? Это «со-ведение» правде Божьей, то есть соотнесенность ума, сердца и воли человека с духовно-нравственным законом, установленным Богом.
Возьмем русские пословицы и поговорки. У Бога правда одна. Правдивый человек не покривит душой. Без правды жить легче, да помирать тяжело. Бог тому дает, кто правдой живет. Все минется, одна правда останется. Здесь же «правый человек, праведный, праведник» — правдивый на деле, праведно живущий, во всем по закону Божьему поступающий. Предки говорили: «Правого Бог правит». А о бессовестном: «В нем правды нет» — значит, в нем нет совести.
В пословицах ясно видно, как народ замечал несоответствие правды Божьей кривде человеческой, которую он наблюдал вокруг себя, а подчас и внутри себя. По правде тужим, а кривдой живем. Про правду слышали, а кривду видели. Велика святорусская земля, а правде нигде места нет! Праводушие, то есть прямодушие и откровенность, испокон веков почиталось на Руси. А вот криводушие в русском сознании — главное свойство дьявола. Поэтому враг рода человеческого в русском и церковнославянском языках называется «лукавым», то есть кривым, коварным, ведь корень «лук» (а в церковнославянском еще и его вариант «ляк») имеет первоначальное значение «кривой, изогнутый, непрямой». Такой этимологии нет ни в греческом, ни в латинском, ни в западноевропейских языках.
Как в молитве «Отче наш…». Мы просим: «…но избави нас от лукаваго», то есть просим Бога избавить нас от зла, обозначая главное его свойство — лукавство, ложь.
— Да, а если грешный, порочный человек хочет переменить свою жизнь, очистив сердце покаянием, о нем говорят: он исправляется. Мы сейчас уже не замечаем в этих словах исходного смысла, но именно укорененные в церковнославянском слова формировали образ мыслей и принципы наших предков. О нравственном, честном, надежном человеке говорится, что он хороших правил. «Правило, править, исправлять» и даже наш «управляющий» — эти слова соотнесены с Божьей Правдой, с Богом. А слово «менеджер»?
Выходит, зачем-то переименовав управляющих в непонятный нам англицизм, мы оторвали слово от понятия «правда». От соотнесенности поступков «людей, наделенных властными полномочиями», не только с Богом, но и со справедливостью? И даже с правом? Вынули управленцев из поля, создаваемого полюсами «правда, Божья Правда» и «кривда, ложь», освободив их от связи с этими нравственными представлениями?
— Оторвали от корней, от русского восприятия мира. Еще важный момент: в одной из молитв церковнославянскому слову «Управитель», относящемуся ко Христу, соответствует греческое слово, произносимое как кивернитис, — кормчий, рулевой, а в переносном смысле — правитель, руководитель. Греческий глагол, от которого произошло слово, имеет значения: управлять, править, вести и прежде всего управлять кораблем, а потом уже — в переносном смысле — управлять, руководить вообще. Каким только западноевропейским лексемам, обозначающим управление и руководство, не послужило основой это греческое слово! Тут и губернатор, и гувернер, и даже… кибернетика! К этому корню относятся в европейских языках и термины, обозначающие политическое правление, правительство. Например, в английском: govern — управлять, командовать, владеть, government — управление, губерния, правительство; во французском: gouvernant — правящий, управляющий, правитель, gouvernement — правительство, образ правления. И только в русском языке и других славянских языках управлять, распоряжаться, начальствовать, повелевать, руководить — значит править. В русском языке понятие управления государством, правительства оказалось навечно соединенным с понятием правды, той высшей правды, которая есть установление Божье, с Правдой Божьей. Не случайно в Тамбовской губернии распоряжаться большаком в доме называлось правдить, например, могли сказать: «У нас еще дедушка правдит». Причем это слово одновременно значило и делать что-то по правде, и делать это добросовестно, как должно, исправно. В той же Тамбовской губернии хозяин, большак, старший в доме именовался правдитель, а начальствовать, управлять значило правдовать. Власть же государственная всегда соединялась в народном сознании с отношением главы семьи — отца — к остальным ее членам, то есть с домочадцам. «Государь правит царством, а хозяин своим домом», — гласит русская пословица. Не зря царь величался на Святой Руси царем-батюшкой! Так, в русском языке, образовавшем одно неразделимое целое с языком церковнославянским, явственно выразился народный идеал. Поэтому церковнославянский не только живой язык, он хранитель основ общества. И активное возвращение его в нашу речь, в нашу жизнь — не просто вопрос филологии или дань истории.
Мнения
Василий Дворцов, писатель, номинант Патриаршей литературной премии:
— Сомерсет Моэм, британский прозаик и по совместительству разведчик, как-то заявил: «В русской литературе поражает ее исключительная скудость. Критики признают, что их интерес к произведениям, написанным до XIX века, носит чисто исторический характер, так как русская литература начинается с Пушкина…» Да, нами потеряны восемьсот лет нашей собственной культуры, потому что мы не знаем церковнославянского — языка высших смыслов. Ведь на протяжении восьми веков он был языком не только богослужения, но и философии, литературы. Сейчас уже очевидно, насколько критична потеря этих столетий — для общества. С XVIII века, после Петра, церковнославянский становится только языком Церкви, но Церковь же его и сохранила. Нация формируется языком. Кровь и почва в этом процессе вторичны. Именно язык созидает народ, через язык в нацию входят, вживаются и новые этносы, и новые пространства. Да и сам народ изменяется языком: меняя язык, можно и рассеять нацию, и возродить.
Глеб Запальский, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Церкви исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова
— Как понять «Пророка» Пушкина без церковнославянского? «Восстань, пророк, и виждь, и внемли…» — читая стих, тинейджер скорее всего подумает, что пророка призывают поднять восстание. На рубеже XX-XXI веков русский язык поджидали потрясения не меньшие, чем после 1917 года. Тогда все было наводнено словами, связанными с революцией, социализмом, пошла мода на аббревиатуры, слова, слепленные из чужих слогов («Наркомвнудел»), из подворотни хлынул жаргон. А сегодня язык захватили уже англицизмы и снова жаргон. И если мат, широко распространившийся через интернет, эксплуатирует низменные чувства, то церковнославянский — другой полюс культуры. На языке, созданном для общения с Богом, и сейчас пишутся современные богослужебные произведения — акафисты. На нем и сейчас миллионы разговаривают с Богом.
* — Наталья Афанасьева, автор «Учебника церковнославянского языка», научных статей о славянских древностях, славянском и балканском фольклоре, старший преподаватель церковнославянского языка кафедры филологии Московской духовной академии, переводчик с греческого на церковнославянский.Лауреат конкурса «Просвещение через книгу».
Источник: «Российская газета»